Чехия-2007, или В сторону Кафки

27 июня, или Поездка по маршруту «Брно – Тршебич – Тельч – Костелец у Йиглавы – Гавличков Брод – Прага»

Проснулся в 4 ч 30 мин. По-московски, как вы понимаете, это совсем другое время. Заснуть уже не удалось. Собрал свои вещи. Как раз получилось на две сумки. Я успел отснять в Брно и окрестностях целых пять пленок.

Зашел на ресепшен сдать ключ. Вчерашняя прелестная дама удивилась: «Уже?!» – «Да, до Праги. Комнату будете проверять?» – «Там все хорошо?» – «O, ja. Zimmer ist im Ordnung». Блондинка мило засмеялась и (о, чудо) протянула мне руку для прощального рукопожатия. (Еще на вилле Тугендхат я заметил, что чехи пожимают руки своим женщинам совершенно, как мужчинам.) Я со всей нежностью, на которую только был способен, пожал ладонь этого прелестного существа, когда-то бывшего трепетной ланью. Из Гашека: «Я влюблен в вашу жену по уши, как говорил Врхлицкий – Kapitales Frau». Как тут не вспомнить еще и строчки Рильке нашего Райнера:

На станции унылой кто-то вдруг

Кивнул кому-то. Легкое движенье –

И, кажется, обласкан ты, как друг…

Рожденье взгляда… В чем его значенье?..

Где скрипки тонкий оборвался звук,

И в чьей душе он канул в отдаленьи?..

Прощай, отель Expres Atack!

Быстрым шагом я дошел до автобусной остановки Мирова. Мой 49-й автобус только ушел. Я сел на 72-й автобус, предварительно изучив, насколько его маршрут совпадает с 49-м. Заставка (так по-чешски называется остановка) Труда была последней, где можно было пересесть в нужную мне сторону. Я купил у водителя билет (езденку) на 40 мин. Езденка была действительна в двух зонах. Только я прокомпостировал езденку и прошел в салон, как с сидений поднялись двое мужчин, оказавшихся контролерами, и стали проверять билеты.

Я доехал до заставки Труда. Остановка 49-го находилась через перекресток наискосок. Мне удалось быстро перебежать на нужную сторону. Успел сесть в автобус последним. И сразу ко мне подошел уже знакомый контролер. Моя езденка, действительная на 40 мин после компостирования, его вполне устроила.

Добрался до автобусного вокзала. Необходимый мне автобус до Тршебича шел через Ческе-Будейовице, оттуда выходил в 9 ч и в Тршебич приезжал только в 12 ч. Опять мне предстоял парад сельских пунктов! У меня была распечатка из «Информации» железнодорожного вокзала. Я решил ехать на йиглавском поезде, который выходил из Брно в 9 ч 37 мин и приходил в Тршебич только в 11 ч 15 мин. По идее должно было остаться время и на поездку в Тельч, который находился неподалеку от Тршебича.

Перед отъездом попрощался с торговым центром «Галерея Ванковка». Съел филе о’фиш и запил чудесным холодным спрайтом. До свидания, Брно!..

Йиглавский поезд имел вагоны другого типа, нежели я видел до сих пор. Мягкие матерчатые сиденья на двух человек, удобные большие столики для письма. Два сиденья лицом друг к другу составляют купе. Перегородок между купе нет. Багажные полки располагались прямо над купе, а не вдоль стен, как обычно. К багажной полке, которая имела уклон посередине, крепились крючки для одежды. Уклон был примерно в 160 градусов. При движении поезда багаж скатывался к середине, а не к краю. Это было удобно. А вот ноги других пассажиров, как всегда мешали.

В пути в купе, которое было за моей спиной, шалили школьницы старших классов, и спинка моего диванчика время от времени колыхалась…

В Тршебич поезд прибыл точно по расписанию. Я сразу поинтересовался, как уехать отсюда в Тельч. Оказалось, что это возможно с двумя пересадками через Йиглаву и Костелец у Йиглавы. В Костельце поезд надо было ждать примерно 1,5 ч. А прибытие в Тельч ожидалось в начале шестого. И это при том, что между Тршебичем и Тельчем было расстояние всего в 34 км! Не буду, впрочем, утверждать, что чехи неумные. Может быть, такое состояние дел является тяжелым наследием Австро-Венгерской империи. А может быть (что скорее всего) рельеф местности не дал возможности проложить прямую железнодорожную ветку между двумя пунктами.

Железнодорожная станция располагалась на возвышении, а сам город был как бы в котловине. Здесь меня ждал очередной объект культурного наследия ЮНЕСКО – старый еврейский квартал и базилика Св. Прокопия. На станции был стенд с картой города. По ней я определил направления своего движения. Я стал спускать по крутым улицам к автобусному вокзалу. Вдали показался медный купол собора Св. Прокопия. Был и второй купол, он ремонтировался и казался не таким медным. Здание было внушительным. Еще бы, оно стоит здесь с XII в.!

Автобус на Тельч отправлялся в 14 ч 40 мин. Потом был перерыв в несколько часов. У меня было 2,5 ч на осмотр Тршебича. Все складывалось, казалось бы, неплохо. Но вчера вечером черная кошка перебежала мне дорогу. Нельзя было недооценивать этот важный знак. Кроме того, несколько неувязок испортили мне посещение Тршебича.

Во-первых, у железнодорожного вокзала я сразу не купил карту города, как назло в киоске она закончилась.

Во-вторых, при переходе реки, когда я направлялся к базилике Св. Прокопия, я не распознал без карты, что справа лежит нужный мне еврейский квартал. Если бы я сразу пошел туда, то сэкономил много бесценных минут.

В-третьих, собор был закрыт на обед с 12 ч до 13 ч. Прямо какие-то совковские дела. (Я подумал, что, если бы я ушел из отеля в начале седьмого утра, не попрощавшись с милой дамой, а просто оставил бы ключ в двери своего номера, то мог бы успеть на более ранний поезд. Но кто знает, может быть отель сообщил бы в российское консульство, что пан Маслов исчез без предупреждения и вообще он не уважает администрацию пансиона.) Я решил осмотреть храм после 13 ч, а пока пообедать. Но именно на этой улице не оказалось ни одного ресторана, ни одной захудалой столовки (едальни)…

Пройдя немного ввысь на другой холм, я увидел до боли родную надпись «Жидовско хрбитов». Она указывала на лестницу, уходящую круто наверх (по таким я взбирался каждый день, когда отдыхал в крымской Массандре). Напоминаю, у меня с собой были две сумки. Довольно быстро я вскарабкался на вершину холма. Но теперь другой указатель показывал куда-то в сторону и определенно вниз. Я рухнул на лавочку возле указателя и стал учащенно дышать (сказалась избыточность массы тела). Совсем рядом был магазин. Из дверей магазина вышла молодая особа, смачно уплетающая помидор. Возможно, она вышла посмотреть, кто же это так громко дышит, словно старая натруженная лошадь. Я обозрел вывески магазина: здесь продавались как строительные материалы, так и продукты (потравины). Я вошел в магазин и купил чудесную вишневую воду из холодильника. И здесь же я купил подарок для моего друга бывшего морского пехотинца (хотя он утверждает, что есть только один бывший морской пехотинец – Ли Харви Освальд) – оригинальный лосьон после бритья «8 авеню. Marines».

Где искать кладбище, было совершенно непонятно, и я не увидел ценные надгробья в стиле ренессанса, барокко и классицизма. Всего там стоит более 3000 каменных надгробий.

Я решил, что хватит с меня осмотра двух еврейских кладбищ в Праге. За магазином заметил небольшую часовенку Св. Барбары. Она была построена в XVII веке в знак избавления города от чумы. Вход в часовню был застеклен. Время неумолимо приближалось к 13 ч.

Однако, главный удар меня поджидал в «Информации», которая была рядом с храмом Св. Прокопия. Красивый парень, с которым я объяснился по-немецки, сказал, что храм откроют в 14 ч. Это была катастрофа. Целый час я проходил бесцельно. Итак, всю красоту базилики мне предстояло увидеть только на видео и то после возвращения в Москву.

Имея на руках карту, взятую в «Информации», я быстро спустился в еврейский квартал.

Еврейская община возникла в городе Тршебиче в незапамятные времена, еще в 1101 г., когда здесь было основано бенедектинское аббатство. Евреи пришли сюда через Альпы, чтобы торговать на рынке, который возник благодаря большому наплыву паломников в аббатство. Летописи свидетельствуют о том, что евреи на протяжении столетий в торговом деле составляли серьезнейшую конкуренцию христианам. До начала XVII в. евреям в городе разрешалось заниматься только кожевенным ремеслом, гонкой самогона, торговлей барахлом, ссудой денег под проценты. В середине XVIII в. местный раввин был вынужден понизить крышу синагоги, так как ее торжественное освещение в дни еврейских праздников оскорбляло моравских граждан. Революция 1848 г. отменила запреты на перемещение евреев по Австрии. Из Тршебича они стали переселяться в Брно и даже в Вену. А до этого действовал закон вроде нашего российского закона о черте оседлости. При Гитлере здесь было создано гетто за колючей проволокой, откуда местных евреев отправили в гетто Терезиенштадт. Только 10 тршебичских евреев пережило Холокост, но у этой горстки людей уже не хватило сил оживить былую общину.

Материальным напоминанием о богатой истории еврейской общины в Тршебиче осталось еврейское гетто – одно из наиболее сохранившихся в Европе. Сохранились две синагоги и более 100 зданий. В наши дни большинство из этих построек бережно реставрированы.

На некоторых из домов старого гетто я увидел надписи, что здесь было до войны – ратуша, Задняя синагога. Была и такая табличка – «Дом оригинальной постройки».

В антикварном магазине, который так и назывался «Антиква», я присмотрел две глиняные миски с красной глазурью, хотя чисто еврейскую посуду мне покупать не хотелось: у меня дома все либо православное, либо европейское, либо древнеегипетское.

Напротив «Антиквы» располагалась пивная (пивница). Часть столиков стояли на открытом воздухе на фоне чудесной облезлой стены с вьющимся плющом. Я решил здесь сделать фото. Официантка долго не приходила. Пришлось сходить за ней самому. Она как раз помогала мыть посуду. Открытая дверь в посудомоечную располагалась прямо напротив входа в пивницу. Я вернулся к столику и заранее прикинул, откуда можно было меня снять на фоне стены.

Подошли мать и взрослая дочь с детской колясочкой. Тоже хотели пристроиться за один из столиков под хвойным деревом. Дочь (крупная, высокая женщина) спросила у меня по-чешски об официантке. Вписался я-таки в богемско-моравскую толпу! Ответил обычно: «Не розумем. Турист». Какому чеху придет в голову, что русский одиночка ездит на их сельских автобусах да еще бродит самостоятельно по еврейскому кварталу…

Официантка принесла пиво и щелкнула меня объективом моего фотоаппарата. Как оказалось, это был один из предпоследних кадров, сделанных моим «Зенитом».

Когда я все-таки дошел до Задней синагоги, оказалось, что в нее пускают только группами по 5 человек. Мистика: меня, подозрительного пришельца, в тот день не впустили ни католический храм, ни синагога!

После осмотра еврейского квартала оставалось примерно 40 мин до автобуса на Тельч. Было вполне реально дойти быстрым шагом до храма Св. Прокопия, осмотреть его за 5–7 мин, а потом вприпрыжку нестись на автовокзал. Но я вдруг понял, что на такие подвиги не способен. Решил узнать про те две глиняные миски, покрытые красной глазурью, из магазина «Антиква». Спросил у продавца: «Judischen?». – «Нет-нет, чешские», – отвечала пожилая дама. Я с удовольствием купил красную глазурь, уже представляя, как буду вылавливать из нее такие милые сердцу русские пельмени, заправленные маслом. Дама на прощание горячо пожала мою руку. Видимо своей покупкой я здорово двинул ее торговлю.

Издалека осмотрел еще одну городскую достопримечательность – башню при костёле Св. Мартина, которая является символом города. Башня известна своими огромными часами – самыми большими в Европе. Диаметр циферблата составляет 5,5 м, а высота цифр – 60 см.

В тельчский автобус садилась в основном пожилая крестьянская публика. Выходили все дружными группами на остановках в сельских пунктах. До Тельча доехали всего двое пассажиров, считая меня, дикого туриста.

В Тельче был совершенно ничем не примечательный автовокзал, как в районном центре российской средней полосы. Трудно было поверить, что здесь находится объект Всемирного наследия ЮНЕСКО. Я посмотрел расписание: на Прагу последний автобус уходил примерно в 16 ч, что совершенно меня не устраивало. Пришлось посетить и железнодорожный вокзал. Кассир по моей просьбе вывела распечатку маршрутов на Прагу. Время в пути с двумя пересадками составляло 3 ч 40 мин. Это притом, что от Тельча до Праги всего 93 км.

Я добрался до исторического центра города, который называют белой жемчужиной Моравии. Расцвет города пришелся на правление господ из Градца, прежде всего Захария, который очень любил итальянскую культуру.

Передо мной лежала огромная площадь, которую замыкало здание замка и костела. Время позволяло мне осмотреть только внешний вид зданий. Тельч знаменит на весь мир ансамблем разноцветных мещанских домов, которые опоясывают площадь со всех сторон. Каждый купеческий дом имеет свою индивидуальность, некоторые дома украшены поразительно красивым сграффито. Объединяющим элементом всей площади является аркада, которую несут колонны. Застройка сложилась в XIII–XV вв.

Я успел сделать несколько снимков пышных фасадов домов. В тот день было пасмурно, но время от времени выглядывало солнце, и я торопился фотографировать. Дома были изумительно красивые, и ни один не походил на другой. Позже в Москве на экскурсии мне показали историческую Тележную (ныне Школьную) улицу. Она своим разноцветьем домов напомнила мне Тельч.

Посредине площади стоял столб, посвященный непорочному зачатию Девы Марии. Он был построен на деньги богатой горожанки в начале XVIII в. Она отдала на постройку 4000 золотых. На эти деньги можно было построить тогда целых 8 мещанских домов.

Я доснял пленку, начатую в Тршебиче, и вставил в камеру новую. И снова совершенная мистика: шторка моего надежного «Зенита» перестала открываться. Завтра я намечал съемку третьего еврейского объекта – гетто Терезиенштадта. И словно духи умерших раввинов накладывали табу на фотографирование. Напомню, что первая камера сломалась возле одной из пражских синагог. Я так расстроился, что не пошел ни в итальянский замок, ни в храмы. На завтра в Терезине вся надежда была на фотокамеру А.

На выходе из исторического центра я зашел в кабак «У Марушки». Пытался устроиться на столике на открытом воздухе, но сильный ветер загнал в зал под крышей. Заказал 50 г коньяка (чешского), омлет с шампиньонами, филе рыбы с гарниром и два бокала «Златой бризанты». Времени до поезда оставалось в обрез, и я попросил официантку рассчитать меня быстро. Итог составил – 185 крон, 5 крон для пани. Безумно дешево для ресторана. В московских ресторанах только один коньяк будет стоить 200 руб.

В ресторан «У Марушки» посетители из местных заходили с собаками и детскими колясками. На двери была вывеска «Злая собака». И действительно, огромная черная псина лежала в проходе, но ни на кого особо не обращала внимания. В оформлении ресторана был использован ретро-стиль, старые столы и стулья. В потертых шкафах и на подоконниках стояли радиолы и радиоприемники, старая посуда и пыльные бутылочки из-под выпитой в прошлом веке алкогольной продукции. Здесь же стояли пишущие машинки 30–40-х годов. Даже сломанный кинопроектор был водружен на тумбочку, в которую были напиханы старые пожелтевшие издания. На стенах висели старинные рекламные плакаты (подлинные).

Одна пожелтевшая вывеска на немецком привлекла мое особое внимание. На ней значилось Siguranza–Vetretung. Неужели осталась здесь с нацистских времен, а, может быть даже с эпохи Австро-Венгрии?

Думал ли я, что побываю в городах с такими оригинальными названиями, как Костелец у Йиглавы и Гавличков брод… (Гавличков брод до 1945 г. назывался Немецким бродом, но в эпоху дегерманизации чешских земель поменял название. Гавличек был известным журналистом середины XIX в., боровшимся против австрийского владычества.) Именно в этих городах мне пришлось делать пересадки из поезда на поезд.

В Костельце, поезд опоздал на целых 10 мин. Здесь не было высокой платформы. Как обезьяна я вскарабкался на высокую подножку поезда до Гавличкова Брода. Улыбающийся проводник в очках объяснил мне: насколько бы ни опоздал его поезд, пражский поезд подождет, чтобы пассажиры смогли совершить пересадку. И действительно, в Гавличковом броду поезд ждал. Его машинист, высунувшись в дверь локомотива, наблюдал, как я бегу вслед за подростками-туристами до нужной платформы.

Я залез в первый вагон. Он был мягким – по одной стороне ряд кресел, одно напротив другого, по другой – четырехместные купе, как в йиглавском поезде. Я воспользовался удобным столиком и стал писать дневник. Это занятие прекрасно убивает время – 2 ч до Праги прошли почти незаметно.

Совсем не трясло, как в поезде из Духцова. Одна из пассажирок положила ноги без носков на противоположное кресло. Рядом с ней на специально расстеленной подстилке мирно спала собака без намордника. Видимо, здесь такое не возбраняется.

Я вышел на Смиховском вокзале. От него вела прямая линия метро до моей станции Лужины.

Когда я открывал своим ключом дверь дома, то увидел на втором этаже голый торс соседа. Он что-то разогревал в микроволновой печи. Когда я поднялся, сосед уже бесшумно удалился. Мой сон был сладким…

Итоги прошедшего дня:

1. Хотел посмотреть два объекта ЮНЕСКО, но в результате толком не посмотрел ни одного.

2. Сломалась камера так, что уже не починить.

3. Вчерашняя черная кошка сделала свое черное дело.